В тот момент страны Европы и Америку потрясал мировой экономический кризис 30-х годов (наиболее остро с 1929 по 1933 гг.), с массовой миллионной безработицей и голодом. В Америке этот период называли Великой депрессией (Great depression).
Несмотря на кричащие заголовки газет («Мир болен, и виной этому Москва») и попытки обвинений в адрес СССР, прибытие москвичей не было осложнено.
Раньше рабочие завода тратили время на поиски и доставку деталей и материалов к месту сборки автомобилей и переходили последовательно от одной машины к другой, толкаясь и мешая друг другу.
К моменту приезда делегации из СССР Форд выпускал уже миллионы автомашин и стал «автомобильным королем» Америки.
И понять устройство ему удалось только лишь посетив музей на территории завода и работая на конвейере самостоятельно в течение четырех дней, наравне с другими рабочими.
А Генри Форд, на вопросы Лихачёва об изобретении конвейера отвечал довольно пафосно и пожимал плечами:
Но Генри Форд совсем не заострял внимание на том, что автоматизация создаёт безработицу и обрекает большое количество рабочих на голод, что как раз наблюдалось по стране в этот период.
Большая концентрация рабочих на единицу площади нарушала правила техники безопасности. Лихачёв понимал, что это неизбежно могло приводить к несчастным случаям на производстве. Так и было в действительности на заводах Форда.
От Генри Форда Иван Алексеевич узнал, что обычно он покупает по одному экземпляру машин своих конкурентов, пробует на них ездить, потом разбирает на части. Это позволяет выяснить, из каких деталей и какого металла каждая часть изготовлена.
Лихачёв получил разрешение купить восьмицилиндровую мощную машину «бьюик» и снял небольшой домик с гаражом в Детройте.
По утрам он выводил свой автомобиль и ехал по шоссе из Детройта в Дирборн на завод «Форд», чтобы встать к конвейеру и поработать на нём.
В сборочном цехе у Форда все двигалось однообразно по прикрепленным вверху рельсам и цепям, и катилось под действием собственной тяжести под уклон. Каждый рабочий стоял, а вокруг него в потоке в подвешенном состоянии перемещались самые разнообразные детали и агрегаты. Никому не приходилось что-либо поднимать или переносить.
Ему особенно понравилось устройство складского хозяйства.
Детали не загромождали складов, они поставлялись в Дирборн с собственных заводов Форда строго по графику. Упаковка, хранение и учёт деталей были на высоте.
Секретарь Форда удивлял Ивана Алексеевича большим количеством навыков: набор текста, стенография, составление документации, приветливое и учтивое общение с посетителями. Здесь действовала формула: «Не говори: «Откуда я знаю?» — А говори: «Сейчас узнаю!»».
Интерес также вызвала инструкция для продавцов машин, которая гласила: «Торговый агент должен знать имена всех жителей района, которые в состоянии купить автомобиль, включая тех, кому такая мысль и в голову не приходила. Агент посещает их лично или делает письменное предложение. Если он затрудняется проделать такую работу, значит, район слишком велик для одного агента».
Выходило так, что если человек или станок не могли работать, их безжалостно «убирали». Если станок мог еще работать, нужно было его восстановить.
На завод стали поступать сборочные комплекты грузовика модели Dispatch SA производства Autocar Company, США.
«Автокары», собиравшиеся из этих комплектов на заводе получили название АМО-2 и были практически полной копией американского Dispatch SA. В них отечественного производства был, главным образом, крепёж.
Все ещё не были готовы литейная ковкого чугуна, серого чугуна, механический цех, компрессорная. Кузница была тоже не закончена. Инструментального цеха так и не построили. Его разместили в пристройке главного конвейера.
С конторой Брандта договор был расторгнут, и всю конечную работу, всю перепланировку производили собственными силами завода и его сотрудников, пользуясь опытом, полученным в Америке.
Были приняты уточняющие сроки завершения реконструкции, намечены меры по обеспечению завода стройматериалами, металлом и шарикоподшипниками.
Но самое главное — было обеспечение рабочей силой и инженерно-техническим персоналом. На завод было направлено 50 молодых инженеров, только что окончивших высшие учебные заведения.
десятки тысяч людей, закончив свою основную работу на заводах и в учреждениях, уходили на строительную площадку, участвовали в субботниках, очищали территорию от строительного мусора. Комсомольцы района, жены инженеров и техников приходили работать на стройплощадку. Сюда были направлены стрелковая дивизия и рабочие с заводов «Динамо» и «Серп и Молот».
Необходимо было мобилизовать все силы и форсировать окончание строительства и монтажных работ до 1 октября 1931 года.
В оставшиеся дни строительные работы перевели в две смены, бригады вели учёт и даже устроили соревнование между собой. Таким образом, и строители не стояли в стороне от общих задач и общих интересов реконструкции.
Каждому сотруднику завода запомнилась минута, когда поставили раму автомобиля на конвейер и, вдруг, вся цепь начала двигаться. Это были ликование и восторг!
В глазах присутствующих это был, конечно, не просто конвейер — это был поток, организующий и объединяющий одним своим существованием огромный рабочий коллектив. Все работали героически, честно, не покладая рук. В цеха влились уже тысячи новых рабочих.
(Лихачёв И.А.)
Они отличались от АМО-2 кронштейнами фар, формой передних крыльев, электрооборудованием, задним мостом. Также отличалась заводская эмблема на облицовке радиатора у АМО-2 была вертикальной, а на новой модели — овальной.
Кабина была двухместной, под капотом располагался новый карбюраторный, четырехтактный, шестицилиндровый двигатель фирмы Hercules с чугунными поршнями и нижнеклапанной компоновкой. Его объем составлял 4,88 литра, а степень сжатия — 4,55 (рассчитан на бензин с октановым числом 50 и менее).
Максимальная мощность двигателя достигала 66 л.с. при 2400 об/мин, а номинальная мощность ограничивалась 60 л.с. при 2200 об/мин. Максимальная скорость составляла 50 км/ч, а расход топлива — 33 л/100 км. Грузовик весил 2840 кг в снаряженном состоянии, а его полный вес составлял 5490 кг. Грузовик был назван АМО-3. Это была победа!
Лихачёв мог подвести черту под хроникой своей борьбы. Он одержал первую большую и знаковую победу.
%201.png)
